Физика и финансы всегда неплохо уживались друг с другом. Например, Исаак Ньютон, на время оставив изучение законов механики и гравитации, стал хранителем Монетного двора, где в числе прочего работал над тем, чтобы затруднить подделку денег и обеспечить фальшивомонетчикам заслуженное наказание. Математическая модель, разработанная Луи Башелье при изучении им ценообразования на Парижской фондовой бирже, использовалась Альбертом Эйнштейном для доказательства существования атомов. Впоследствии на основе разработок Башелье Норберт Винер создал математический инструментарий, лежащий в основе современного финансового моделирования.
Тем не менее другие достижения физиков ХХ века меньше сказались на финансовой отрасли. Наверное, это не столь удивительно, учитывая, какими необычными вещами они занимаются. Например, стреляя пучком электронов по двойной щели, они наблюдают, как при ее прохождении заряженные частицы проявляют волновые свойства, а после ― корпускулярные. Или проводят опыты, когда при излучении определенной мощности частицы материи и антиматерии могут быть извлечены из пустоты вакуума. Столкните определенные частицы материи и антиматерии друг с другом, и они снова исчезнут в пустоте.
Все это кажется бесконечно далеким от прозаичной работы трейдеров, целыми днями стучащих по клавиатурам, выставляя заявки на покупку и продажу. Но если посмотреть на финансовую сферу более внимательно, то можно провести неожиданные параллели с миром квантовой физики. Световой луч кажется непрерывным, но на самом деле это поток дискретных частиц, называемых фотонами. Денежные потоки тоже формируются из разных источников. Как и положение частицы, справедливая цена актива выясняется только в процессе эксперимента ― его купли-продажи, ― в результате которого сама изменяется. В обеих сферах неопределенность, или риск, следует понимать не просто как причину ошибок, а как основополагающее свойство системы.
