Как курс рубля и пандемия ставят под угрозу сельское хозяйство

Когда мы переживали предыдущий существенный скачок курсов валют в 2014–2016 годах, мы подсчитали, что наше производство молока и сыра содержит от 50 до 70% валютной составляющей. Честно говоря, я и сам тогда был удивлен. Даже находясь внутри отрасли и занимаясь производством продукта, который является лидером «санкционного списка», не всегда осознаешь, насколько глубоко в наши процессы проникает глобализация.

Поясню, из чего складывается такой высокий процент валютной составляющей.

Почти всю сельскохозяйственную технику для растениеводческих хозяйств мы закупаем за границей. Российские и белорусские производители не могут предложить нам нужные мощность и качество. В зоне рискованного земледелия, где погода устанавливает жесткие рамки по проведению сельхозработ, мы просто не можем себе позволить трактор, который нужно каждый сезон ремонтировать. Если нужна мощная и надежная техника — только импорт.

В 2020 году мы закупили новой техники в США на 1 млрд руб. ($15 млн). Оплачиваем частями — 20% предоплаты, а далее — несколько траншей после поставки. 20% разницы курса принесет нам дополнительные расходы в 200 млн руб., 30% — 300 млн руб.

Из заграницы нам поставляют семена: травы, кукурузу. Пока российская продукция, к сожалению, не может конкурировать с импортной, хотя нам бы очень этого хотелось. Однако семена качественной селекции — это наша валютная составляющая, которая позволяет нам работать с высоким уровнем урожайности.

За валюту мы также приобретаем отдельные компоненты кормов: витамины, рапсовый и соевый шрот. Есть и отечественные производители шрота, но цены на него все равно формируются в евро, поскольку рынок этого продукта сейчас у нас с Европой фактически един. Ровно такая же ситуация — с удобрениями. На российском рынке цена на них привязана к доллару. Уже сейчас поставщики начали говорить о повышении цен. Впереди у нас — сезон весенне-полевых работ, удобрения нужно закупать в любом случае. Думаю, если мы не увидим шагов по поддержке сельского хозяйства от властей, то стоимость удобрений вырастет как минимум на разницу курса.

Если говорить о молочном производстве, то здесь импорта также много: оборудование для доения, переработки молока, для комфорта животных, для навозоудаления — все это на крупных молочных предприятиях России сегодня сугубо импортное.

Мы собирались в этом году расширять производство. Вероятно, планы придется существенно скорректировать. И даже если не говорить о покупке нового оборудования, с действующим надо постоянно работать: стоимость обслуживания и расходных материалов также растет в цене вслед за курсом доллара и евро. Кроме того, мы используем зарубежный софт для обеспечения аналитики и мониторинга работы ферм, это тоже наша импортная составляющая.