От цифровой безопасности до кулинарной экспансии: экономисты объясняют
«Эконс» — проект Банка России об экономических исследованиях. Эксперты рассказывают о научных открытиях, новых идеях и закономерностях мира экономики и финансов и объясняют, что они означают.
Нобелевская премия — 2019 по экономике: Борьба с бедностью — это не займы и гранты
В 2019 году Нобелевскую премию по экономике получили Абхиджит Банерджи, Эстер Дюфло и Майкл Кремер. Этим решением Нобелевский комитет признал важность разработанного ими метода полевых экспериментов. Речь идет не только о научной концепции: Банерджи, Дюфло и Кремер сами провели первые полевые эксперименты, убедили других ученых в том, как важны эти исследования, а практиков — в том, что эти методы работают, пишет профессор Чикагского университета и НИУ ВШЭ Константин Сонин.
Суть концепции такова: вместо лаборатории, привычного места для экспериментаторов, используется что-то, что и так проводится в реальной жизни, без всякого эксперимента. Но к этому добавляется специальная компонента, позволяющая правильно оценить последствия.
Так, при введении новой образовательной программы одновременно во всех школах нельзя определить, как она повлияла на успеваемость. В хороших школах результаты наверняка будут лучше. Если ввести программу в «пилотных» школах, то возникает другая сложность: нужно, чтобы выборка была представительной. Это значит, что нельзя попросить школы добровольно участвовать в проекте — вероятно, такое желание будет сильнее у тех, для кого программа подходит больше. Надо сначала составить выборку всех школ и потом в случайном порядке выделить контрольную и экспериментальную группы.
Подробнее: Econs
Зачем компаниям социальная ответственность
Корпоративная социальная ответственность (сorporate social responsibility, CSR) становится все более распространенной. По данным KPMG, в 1999 году отчеты о CSR публиковали лишь около трети из 250 крупнейших мировых компаний, а в 2015 году — уже 90%. В то же время сама идея социальной ответственности бизнеса вызывает споры.
Классическая экономическая доктрина предполагает, что ответственность бизнеса заключается в заботе об интересах акционеров и не более того. В США приоритет их интересов зафиксирован в судебной практике еще в 1919 году в известном деле «Доджи против Ford Motor Company». Тогда Генри Форд проиграл совладельцам своей компании.
Зачастую CSR соприкасается с политикой и бывает, что даже конфликтует с позицией властей. Например, в Индонезии и Малайзии официально запретили продавать товары с этикетками «без пальмового масла». Под пальмовые плантации вырубаются дождевые леса, что вызывает протесты экологов. Для компаний отказ от этого ингредиента мог быть и проявлением социальной ответственности, и маркетинговым ходом. Но Индонезия и Малайзия входят в число крупнейших производителей пальмового масла, и их власти увидели в отказе от него покушение на стратегический продукт.
Социальные инициативы часто противопоставляют выгоде, но это не всегда верно. Оценить их влияние на бизнес трудно: некоторые исследования подтверждают, что благая цель мотивирует сотрудников, другие говорят о том, что социальная значимость труда может служить оправданием для злоупотреблений.
В то же время громкая социальная программа необязательно отражает реальную деятельность компании. Например, концерн Volkswagen неоднократно удостаивался похвал за инициативы в сфере CSR, а потом оказался в центре «дизельгейта» — скандала вокруг махинаций с выбросами.
Подробнее: Econs
Мир старшего возраста: как управлять «седеющей» экономикой
В опубликованном недавно докладе экономисты ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) проанализировали перспективы и риски для экономики, связанные со старением населения Земли.
В 2015 году в Японии, где доля пожилых самая высокая в мире, на 100 человек в возрасте 20–64 года приходились почти 50 человек в возрасте 65 лет и старше; в 2060 году столько же и даже больше будет в большинстве европейских стран, а также в России и Бразилии. В среднем по ОЭСР на 100 трудоспособных будет приходиться почти 60 человек возраста 65+.
Старение населения может привести к снижению производительности труда. Пожилые люди в среднем менее продуктивны, а их навыки в век цифровизации быстро устаревают. Однако все это не страшно, если правильно реагировать: качественное здравоохранение может нейтрализовать влияние старения на производительность, а будущие когорты пожилых будут гораздо лучше разбираться в цифровых технологиях. Старение населения само по себе создает потенциал для инноваций и разработок, например, в здравоохранении и робототехнике.
Рост доли пожилых людей в экономике увеличит нагрузку на государство. Выплачивать пенсии будет намного труднее. Выход из этой ситуации эксперты ОЭСР видят в повышении пенсионного возраста (с существенными оговорками) и возможности сочетать работу и пенсию. Если же реформы не проводить, то рост доли пожилых приведет либо к существенному росту госдолга, либо к серьезному повышению налогов.
Реформировать пенсионную систему в стареющих обществах — сложная задача, поскольку пожилые люди более политически активны (например, чаще ходят на выборы), чем молодежь. Пенсионные реформы лучше проводить, когда экономика на подъеме. Принятые во время кризиса реформы вряд ли будут успешны в долгосрочной перспективе. Но они все же сработают лучше, если дополнить их краткосрочными стимулами: например, программами повышения квалификации для работников старшего возраста.
Подробнее: Econs
Работа с характером: как личные качества влияют на занятость и зарплату в России и мире
Исследователи НИУ ВШЭ проанализировали личностные характеристики и зарплаты мужчин и женщин 20–60 лет и выявили несколько закономерностей.
Респонденты отвечали на вопросы о собственном характере, оценивая, насколько им присущи качества, которые влияют на взаимоотношения с другими людьми (щедрость, трудолюбие и т.д.). Все качества относились к одной из категорий так называемой большой пятерки некогнитивных характеристик (они же — черты личности): добросовестность, экстраверсия, открытость опыту, доброжелательность и невротизм. Итоговый результат сопоставлялся с занятостью и зарплатой.
Оказалось, что больше всего на российском рынке труда ценится открытость к новому опыту: у людей, которые оценивают себя как открытых, при прочих равных уровень заработных плат в среднем выше на 4–5%. Другое востребованное качество — добросовестность. Высокий уровень добросовестности увеличивает заработок на 3% и повышает шансы кандидата на трудоустройство на 7%.
Невротизм, напротив, снижает и зарплату, и шансы получить работу. Если человек склонен к беспокойству, он получает в среднем на 3–5% меньше по сравнению со стрессоустойчивыми работниками. А вот доброжелательность и экстраверсия в большинстве случаев никак не отражаются на заработной плате.
Эти данные схожи с результатами исследований, проведенных в западных странах: открытость, как и в России, ценится на рынках труда в США и Германии, а невротизм везде связан с более низкими зарплатами. Но есть и культурные различия. Например, доброжелательность «штрафуется» в Голландии, но поощряется в Японии. В странах с выраженной культурой индивидуализма быть покладистым невыгодно, а в Японии, где развит коллективизм, доброжелательность, напротив, высоко ценят.
Подробнее: Econs
Будущее финансов: 12 глобальных трендов нового десятилетия
Банк Англии решил заглянуть в будущее. Для этого регулятор заказал исследование известному британскому финансисту Хью ван Стинису. Его обзор «Будущее финансов» включает в себя 12 глобальных трендов, которые уже меняют мировую экономику, а вместе с ней и финансовую систему.
В первую очередь ван Стинис обращает внимание на цифровизацию экономики и связанные с этим процессы, в частности развитие платформенного бизнеса и рост числа фрилансеров. В этих условиях автор исследования видит роль финансовых компаний в том, чтобы создать эффективные и безопасные способы платежей. Удачный опыт уже есть: в Нидерландах 60% всех сделок в электронной коммерции оплачиваются через систему iDeal, запущенную крупнейшими банками страны. А чтобы представители гиг-экономики не получали отказов в кредитах из-за нерегулярного заработка, как это бывает сейчас, нужно разработать альтернативную скоринг-модель, которая будет учитывать цифровой след.
Следующий блок — это разноплановые сферы, объединенные одним свойством: происходящей в них трансформацией. К этой группе ван Стинис относит развитие искусственного интеллекта, интеграцию развивающихся экономик в мировой рынок, старение населения и развитие «зеленой» экономики. Автор обзора считает, что развитие искусственного интеллекта несет много плюсов, но и вызывает правовые, этические, экономические и социальные вопросы, ответы на которые будет необходимо найти. Рост доли развивающихся рынков в мировой финансовой системе увеличивает риск фрагментации потоков капитала, для снижения этого риска нужно распространение международных стандартов движения капитала.
А облегчить демографический переход к «миру старшего возраста» поможет разработка инвестиционных и сберегательных продуктов, которые бы защищали людей после выхода на пенсию.
Еще одна часть обзора посвящена вызовам и угрозам. В их числе распространение новых бизнес-моделей на финансовом рынке и кибератаки. Центральные банки, по мысли автора, должны следить за тем, чтобы платформенные бизнесы становились частью финансового сектора и попадали в периметр регулирования. Ван Стинис подчеркивает необходимость построения рынка страхования от киберугроз и внедрения системы быстрого восстановления данных.
Подробнее: Econs
Когда наличными деньгами перестанут пользоваться
Исчезнут ли когда-нибудь наличные деньги, и если да, то как скоро? На этот вопрос ответили 18 членов консультативного совета редакторов журнала Central Banking, который состоит в основном из бывших руководителей центральных банков мира.
Никто из них не ожидает, что это случится в течение пяти ближайших лет. В то же время с тем, что наличные не исчезнут никогда, согласны меньше половины опрошенных. 17% думают, что это произойдет в течение 5–10 лет, по 22% — что через 10–20 лет и через 20 лет и более. Некоторые из опрошенных отмечают, что процесс отказа от наличных будет отличаться от страны к стране. Например, в Швеции от наличных уже почти отказались: в 2018 году при покупках ими пользовались только 13% граждан против почти 40% в 2010 году.
Бывший глава Управления денежного обращения Гонконга Джозеф Ям считает, что отказ от наличных произойдет через одно-два поколения, если регуляторы осознают плюсы доступа к электронным деньгам центрального банка и для небанковского сектора. При этом более половины респондентов также думают, что центробанки должны выпускать цифровые деньги (central bank digital currency, CBDC).
Подробнее: Econs
Глобальное неравенство: основные тренды и особенности восприятия
Глобальное неравенство сокращается, но разрывы между странами остаются существенными, пишет профессор Городского университета Нью-Йорка Бранко Миланович.
С начала промышленной революции неравенство в мире росло и к середине XX века вышло на максимум. Коэффициент Джини, характеризующий неравенство, вырос с 55 в 1820 году до более чем 70 к 1950 году. Это высочайший уровень: страны с таким уровнем неравенства не существует — даже в экономиках, которые сталкивались с рекордно большим внутренним неравенством (например, Бразилия или ЮАР), этот коэффициент никогда не достигал 70.
В последние полвека баланс сил меняется: с одной стороны, экономический подъем Азии сокращает глобальное неравенство, с другой — в странах растет внутреннее расслоение.
Сокращение глобального неравенства — важный позитивный фактор, однако для конкретного человека он, как правило, абстрактен: люди оценивают уровень своего благосостояния прежде всего в сравнении с согражданами. из-за роста внутреннего расслоения по доходам они ощущают, что живут в неравном мире. В то же время медианный уровень дохода в мире чрезвычайно низок — около $6 в день. Например, беднейшие жители США богаче, чем половина населения мира. А индийцы, которые богаче 70–80% населения своей страны, находятся на уровне беднейших жителей США. В России самые бедные граждане обеспечены лучше, чем почти 40% населения мира, а уровень дохода самых богатых совпадает с уровнем дохода самой богатой части населения мира.
Подробнее: Econs
Гастрономическая глобализация
Исследователь из Университета Миннесоты Джоэл Вальдфогель изучил кулинарные предпочтения жителей 52 стран. Пользуясь данными сервисов Tripadvisor и Euromonitor, он подсчитал, ресторанов каких кухонь больше всего в мире и у каких стран наблюдается «дефицит кулинарного баланса».
Самые популярные кухни в мире — итальянская, китайская, японская, индийская, французская и мексиканская. А если учитывать в расчетах фастфуд, то в число лидеров «кулинарной экспансии» выходят и США.
Сравнив «кулинарный экспорт» по странам, Вальдфогель выяснил, что китайская кухня практически завоевала Индию, достигнув там 23,5%, и Корею (14,9%), а индийская и корейская кухни в Китае не особо популярны (1,7 и 2% соответственно). Итальянскую еду за пределами Италии больше всего любят в Бразилии, Германии, США, Аргентине, России и Испании. В Корее из заграничных блюд предпочитают китайские и японские, а в Греции — итальянские и французские.
Расчеты Вальдфогеля содержат в себе несколько серьезных допущений, а круг источников ограничен, поэтому говорить об абсолютной объективности исследования нельзя. Скорее, речь идет о векторе распространения национальной кухни как элемента «мягкой силы», который улучшает имидж страны.
Подробнее: Econs