Так уж устроен человеческий разум, что беспокоится о будущем, знать которого не может. Но может предполагать. Предположения эти, как правило, носят линейный характер и сильно подвержены влиянию текущего информационного фона. Об инфляции в мире в последние недели и месяцы не высказался только совсем ленивый: 40-летние максимумы этого показателя заставляют вспоминать про стагфляцию 1970-х и ломать голову над тем, какие решения позволят сохранить, а в идеале приумножить, с трудом сбереженные активы.
Еще выступая на XVII Российском облигационном конгрессе 6 декабря 2019 года, я размышлял на тему «Глобальный кризис 2020-х: от Великой рецессии к Великой инфляции?» Моя идея заключалась в том, что следующий мировой экономический кризис, который, как я предполагал тогда, должен был произойти в 2021 или 2022 году, после короткого дефляционного шока приведет к периоду высокой инфляции. Почему? Обратимся сначала к истории.
Во-первых, примерно 40 лет назад началась активная фаза глобализации, которая имела дефляционный эффект для западных экономик за счет переноса производств в страны с низкой стоимостью труда. Во-вторых, политика центральных банков была независимой, что позволило им эффективно осуществлять свой двойной мандат поддержания полной занятости и удержания инфляции на уровне 2% годовых.
Наконец, в-третьих, демографические факторы тоже играли против инфляции. За этот период средний рост продолжительности жизни в развитых странах составил примерно десять лет. К чему это привело? Несмотря на то что мы постоянно слышали разговоры о снижении рождаемости и том, что развитые страны не могут себя воспроизводить, все больше людей оставались активными, а процент net savers в этих экономиках был достаточно высоким и даже увеличивался.
