Ли Кайфу — РБК: «Искусственный интеллект — это новое электричество»

«Путин очень поддерживает развитие искусственного интеллекта»

— Как искусственный интеллект повлияет на нашу жизнь в ближайшем будущем?

— В следующие 5–10 лет он станет частью любого бизнеса: компании будут использовать его так же широко, как сейчас интернет и аналитику больших данных. В более отдаленной перспективе, через 30–40 лет, ИИ изменит все отрасли экономики и суть почти каждой профессии. Да, потребности людей останутся теми же: нам нужно общаться, развлекаться, нам нужны семья и друзья. Но давайте вспомним историю: когда электричество превратилось в повседневность, главным развлечением стало кино, а не опера или театр, как было раньше. С распространением интернета кинотеатры понемногу опустели, а люди стали проводить время в YouTube. Благодаря ИИ все наши основные потребности будут удовлетворяться намного лучше, поскольку программы учатся понимать, чего мы по-настоящему хотим. Сейчас мы уже не можем представить, как люди жили без электричества. Точно так же через 30–40 лет будет восприниматься ИИ. В этом смысле искусственный интеллект — новое электричество.

— В вашей книге вы пишете: если данные — это новая нефть, то Китай — это новая Саудовская Аравия. Я правильно понимаю, что развитие ИИ сегодня больше зависит от того, какой объем данных ему можно скормить, чем от того, насколько хороши сами алгоритмы?

— ИИ — это всегда данные плюс алгоритмы. Проблема с алгоритмами в том, что они могут в каких-то случаях работать хорошо, а в каких-то нет. Кроме того, в случае с большинством коммерческих приложений для банков, страховых компаний, поддержки клиентов хорошо продуманные алгоритмы уже есть. Поэтому увеличить объемы данных — более простой путь повысить эффективность. Когда информации в десять, сто, тысячу раз больше, искусственный интеллект становится во столько же раз умнее. А теперь представьте, что у китайских компаний есть возможности собирать данные, которые генерирует почти 1,4 млрд человек.

— Вы утверждаете, что через несколько лет Китай и США превратятся в две супердержавы в области ИИ, поскольку их компаниям доступны целые океаны данных на китайском и английском. Есть ли у европейских стран шансы взять хотя бы «бронзовую медаль»?

— Никаких. Когда я это говорю, мои европейские друзья обычно возражают, что университеты Европы выпускают столько же людей с докторской степенью, сколько и американские. Однако многие из этих выпускников в итоге работают в американских компаниях. То есть множество ученых само по себе не гарантирует передовой экономики. У Европы есть три серьезные проблемы. Прежде всего ей не хватает той предпринимательской экосистемы, что сделала США и позднее Китай такими успешными. Там мало венчурных компаний. Вторая большая проблема — Европа кажется одним большим рынком, но на самом деле каждая страна сохраняет свои особенности. Если вы создали успешный продукт в Париже, он необязательно будет интересен в Берлине или Барселоне. В Америке не так: если у вас есть хороший продукт в Нью-Йорке, будьте уверены, что он понравится и в Чикаго, и в Сан-Франциско. То же самое и с Китаем: то, что сделано в Пекине, прекрасно пойдет и в Шанхае, и в Гуанчжоу. И в Китае, и в США есть по-настоящему однородная среда с одной культурой, языком, жизненным опытом, законами, правительством, ожиданиями и историей. А в Европе даже в самых больших странах ИИ доступны данные всего по нескольким десяткам миллионов пользователей, говорящих на одном языке. Наконец, Европа — лидер в области регулирования. С одной стороны, достойно восхищения, что европейцы такие осмотрительные и этичные. С другой — чересчур жесткое регулирование тормозит развитие технологий.