Основатель Jensen Group, одной из крупнейших инвестиционных компаний российского рынка недвижимости, Стивен Уэйн рассказал о том, как он ушел из Morgan Stanley, чтобы зарабатывать на недвижимости в России, и сколько лет он охотился за универмагом «Пассаж»
— Стивен, мало кто из иностранцев может похвастаться почти 30-летним бизнесом в России. Причем успешным. Да еще в такой непростой сфере, как торговая недвижимость. Как вам, американцу, вообще пришла идея работать в России?
— Многое в жизни происходит спонтанно. На дворе был июнь 1991 года. До развала СССР оставалось два месяца. Я работал в Morgan Stanley и приехал в Москву по приглашению друзей. Посетил и Ленинград. После прогулки по Эрмитажу заглянул в газету «Из рук в руки», чтобы узнать, сколько стоят квартиры в центре Северной столицы. И понял, что на российской недвижимости можно делать бизнес. Через месяц я ушел из Morgan Stanley. А в октябре, уже после переворота, окончательно перебрался в Россию. Бизнес начинал на собственные деньги. Но я был уверен, что Россия из всех стран Восточной Европы имеет самый большой потенциал развития благодаря уровню образования народа и природным ресурсам.
Стивен Уэйн родился в 1966 году в Хинсдейле, штат Иллинойс (США). В 1988 году окончил Гарвардский колледж по специальности «экономика». Капитан команды Гарварда в национальных чемпионатах по гребле. В 1988–1991 годах работал в Morgan Stanley в отделе корпоративного финансирования и финансирования недвижимости, в представительствах в Нью-Йорке и Лондоне. В 1991 году переехал в Россию и основал Jensen Group. Он дал интервью MarketMedia.
— Помните, какими были ваши первые годы в России?
— Это время было наполнено счастьем. Если определять его одним словом, то это слово будет «приключения». Столько всего происходило каждый день — столько всего начиналось! Я постоянно учился, и мое мировоззрение каждый день менялось. Это было нелегко. Ведь я не привык к анархии. Да, в США меня считали вольнодумцем. По западным стандартам я был безбашенным искателем приключений. А здесь меня воспринимали как зануду. Вот между этими двумя стульями — анархиста и бюрократа — я был вынужден все время балансировать. Противоречия, с которыми сталкивался каждый день, заставляли меня чувствовать себя неуверенно. Ведь до этого я всегда старался придерживаться каких-то правил. А в России правила исчезли. Здесь была анархия, которая удивительным образом уживалась с миллионом запретов и ограничений. Это было одновременно и любопытно, и довольно мучительно.
— В то время многие делали бизнес по понятиям и сталкивались с криминалом. У вашего бизнеса была «крыша»?
