Каждый новый кризис и очередная порция санкций вызывают новую волну споров о том, как увеличить в России высокотехнологичные производства и сделать ее привлекательной для инновационного бизнеса. Чем дальше, тем больше это формулируется как вопрос жизни и смерти, и, кажется, 2022 год побил в этом все рекорды. А что, если начать с нетривиальных решений, продиктованных эмпирической теорией перелетных гусей? Ее предложил японский ученый Канаме Акамацу как точку зрения на парадигму технологического развития в Юго-Восточной Азии.
Стая летит за Японией
Сколько китайских предприятий в Африке? Как выяснилось в 2017 году, этого не знали даже эксперты. В вышедшей тогда книге «Следующий завод мира» (одна из самых важных бизнес-книг года, по оценке Financial Times) ее автор, Айрин Юань Сан, аналитик McKinsey, насчитала более 10 тыс. таких предприятий на континенте — в четыре (!) раза больше, чем предполагали другие эксперты. Причем треть из них — собственно производства, заводы. Для кого-то эти показатели были неожиданностью, но не для тех, кто всерьез интересовался старой доброй теорией перелетных гусей.
Теорию предложил японский экономист Канамэ Акамацу. Она описывает миграцию производственных компаний из страны в страну под воздействием того, как меняются финансовые и бизнес-модели, которые, в свою очередь, определяются параметрами спроса. Траектории миграции производств повторяют траектории возрастания технологической сложности продуктов и развития конкурентоспособности.
