Профессор биологии Роберт Сапольски в своей книге «Почему у зебр не бывает инфаркта» подчеркивает, что цель запуска стресс-реакции одинакова для всех позвоночных, в том числе для человека, — доставить питательные вещества и кислород к мышцам, чтобы обеспечить выживание одним из двух способов: «бить» или «бежать».
Представьте погоню гепарда за антилопой. Как только жертва замечает хищника, нейрохимический баланс в ее организме мгновенно меняется. Нервные окончания симпатических волокон начинают выделять адреналин и норадреналин. Эти вещества, в свою очередь, активизируют системы, ответственные за мобилизацию ресурсов, и притормаживают второстепенные функции организма, например пищеварение. Так глюкоза быстро оказывается в мышцах, а антилопа бежит изо всех сил. Активное действие сжигает выделившийся адреналин и дает организму сигнал — расслабиться и восстановить все процессы, как только угроза исчезнет.
Но что если гепарду удалось схватить антилопу? Последний шанс остаться в живых — притвориться мертвой. Тогда рептильный мозг, ответственный за стресс–реакции, посылает сигнал парасимпатической нервной системе. Она резко тормозит все процессы в организме, делая тело антилопы внешне безжизненным. Но стоит хищнику ослабить хватку, жертва пробует вырваться. В этом случае, даже оказавшись в безопасности, она не сразу возвращается к нормальной жизни, а дрожит и встряхивается, чтобы завершить цикл стресса.