Инвестор Майкл Мориц: гуманитариям тоже есть место в Кремниевой долине
О неожиданных преимуществах
«В детстве я мечтал стать игроком в крикет, — вспоминает Майкл Мориц. — Но я был трусом, а мячик — очень, очень твердым. Большую часть времени на поле, будь то крикет или регби, я старался держаться подальше от мяча. А когда я стал постарше, я решил, что буду журналистом». Окончив Оксфорд, он переехал в США — в 1970-х там было больше карьерных возможностей, чем в родной для Морица Великобритании.
В Америке он устроился в журнал Time, где работал корреспондентом в Сан-Франциско. Его карьера складывалась успешно, однако довольно быстро Мориц понял, что хочет попробовать что-то еще: «Что-то мне подсказывало, что я не захочу быть журналистом в 30 лет. Я видел, что происходит с людьми, которые оставались в журналистике до 60». Мориц писал о технологиях, и одна из его статей была посвящена венчурной индустрии. Он решил воспользоваться контактами, появившимися за время работы над материалом, и написал в пять венчурных фондов в надежде получить работу в одном из них. Четыре собеседования он не прошел: «Журналист, историк по образованию, никакого опыта работы в компаниях Кремниевой долины — одним словом, совершенно бесполезен». Но пятое интервью прошло успешно, и Мориц оказался в Sequoia Capital.