Почему сейчас прибыльно выращивать виноград и разводить свиней

В 2014 году, когда Россия ввела запрет на ввоз мяса, молока, овощей, фруктов и другого продовольствия из стран ЕС и США, чистая прибыль 400 крупнейших компаний российского агропромышленного комплекса равнялась 237,6 млрд руб., средняя рентабельность по чистой прибыли — 12%, подсчитали аналитики консалтинговой компании Deloitte. В следующем, 2015 году совокупная прибыль достигла уже 330 млрд руб., а маржинальность — 18%. По итогам прошлого года эти показатели составили лишь, соответственно, 277,7 млрд руб. и 13%.

По просьбе РБК аналитики Deloitte оценили инвестиционную привлекательность конкретных секторов российского АПК в условиях пяти лет продэмбарго. Основные выводы — в обзоре РБК.

Инвестиции в виноградарство

Самым рентабельным бизнесом в условиях продэмбарго, как свидетельствуют подсчеты Deloitte, может считаться разведение винограда. Если по итогам 2014 года доходность в этом секторе равнялась лишь 7%, то по итогам 2018-го — уже 27%. А в 2017-м этот показатель и вовсе составил 36%.

С 2014 года площадь виноградников в стране, по данным Росстата, увеличилась с всего 3,3 тыс. до 93,5 тыс. га в 2018-м. Производство винограда после введения эмбарго выросло всего на 10%, до 627,7 тыс. т, в 2018-м.

Высокая рентабельность может быть у производителей столового винограда, который идет в пищу, объяснил президент Национального плодоовощного союза Анатолий Куценко. Он отмечает, что высокая рентабельность означает низкую конкуренцию: в России традиционно культивировался виноград для винного производства — так называемые технические сорта. Производство же столового винограда пока ограничено климатическими условиями и небольшим количеством сортов.

Параллельно с увеличением стоимости сырья для виноделов дорожает и столовый виноград, отметил Куценко. Розничные цены на виноград за четыре года выросли почти на 30%, по итогам 2018 года 1 кг стоил в магазинах в среднем 179,5 руб.

Отделить столовый виноград от технического и оценить его доходность сложно, поскольку разные сорта зачастую выращивают одни и те же сельхозпроизводители, отмечает президент винного дома «Абрау-Дюрсо» Павел Титов. Но он допускает, что у производителей столового винограда действительно может быть высокая маржинальность, связанная в том числе с господдержкой. В Чеченской Республике — крупнейшем регионе-производителе — выделяются большие региональные и федеральные субсидии на выращивание столового винограда, а также субсидии под холодильные мощности, в которых этот виноград потом хранится, указывает Титов. Площади, на которых растет технический виноград, наоборот, сокращаются, указывает президент «Абрау-Дюрсо».

Рентабельность по чистой прибыли виноделия, по словам Титова, не очень высокая: у «Абрау-Дюрсо» этот показатель в 2018 году составил около 14% при выручке 8,5 млрд руб.

Инвестиции в свиноводство

Вторым по уровню рентабельности сектором российского АПК, по версии Deloitte, можно назвать свиноводство. В 2014–2018 годах этот показатель колебался от 19 до 31%.

Отчетность публичных компаний «Черкизово» и «Русагро» отчасти подтверждает эти выводы. В сегменте свиноводства маржинальность по скоррректированному показателю EBITDA у «Черкизово» в 2018 году равнялась 46,2% при выручке 23,6 млрд руб., у «Русагро» — 31% при выручке 22,4 млрд руб. (чистую прибыль по отдельным сегментам эти компании не раскрывают).

Когда Россия в 2014 году вводила продэмбарго, цены на свинину резко выросли и рентабельность действительно была высокая, напоминает гендиректор Национального союза свиноводов Николай Ковалев. Но затем, по его словам, сектор начал быстро развиваться и из-за роста производства свинина стала дешеветь. К 2018 году Россия практически на 100% стала обеспечивать себя свининой отечественного производства.

Выросшую среднюю доходность по чистой прибыли с 16% в 2017 году до 19% в 2018-м Ковалев связывает с ростом цен. У «Русагро», как указано в отчетности компании, в прошлом году отпускные цены на свинину выросли на 17%, до 138 руб. за 1 кг без НДС. В Национальном союзе свиноводов этот рост объясняют увеличившимся спросом на фоне теплого лета и ЧМ-2018. Кроме того, само поголовье свиней уменьшилось из-за вспышек АЧС. Прошлым летом производители даже предупреждали о росте цен на колбасу из-за локального дефицита сырья, возникшего после того, как Россия запретила ввозить мясо из Бразилии.

Инвестиции в производство молока

Молочная отрасль не входит в число лидеров по рентабельности: в 2018 году ее доходность оставалась на уровне 2014 года и составляла 14%. Но, как отмечает руководитель исследовательских проектов отраслевого направления Deloitte Дмитрий Касаткин, привлекательным для инвесторов этот сектор делают субсидии. Только в 2018 году господдержка молочной отрасли составила 34 млрд руб., говорил ранее гендиректор Союзмолока Артем Белов.

В молочную отрасль, указывают в Deloitte, в последние годы зашли новые инвесторы, в том числе крупные международные игроки (Olam, DMK, Savencia, Fonterra, TH Milk, CP Group) и несколько крупных российских агрохолдингов («Эфко», «Русагро»). Крупные действующие игроки, среди которых Danone, Valio, Arla Foods, также наращивают свое присутствие. Уровень консолидации в молочном секторе низкий, в нем много локальных игроков, и это дает хорошую возможность для развития, констатирует Касаткин.

У крупнейшего производителя сырого молока в России — агрохолдинга «Эконива» Штефана Дюрра — рентабельность по чистой прибыли в 2018 году составила 8%, следует из отчета головной компании.

Рентабельность компаний в молочном секторе может серьезно разниться, указывает Белов. У производителей сырого молока доходность после введения эмбарго росла, а у переработчиков ситуация зачастую была обратной. Цены на сырье росли, реально располагаемые доходы населения падали — эти факторы оказали прямое влияние на бизнес переработчиков, рост розничной цены не покрывал растущие затраты.